— Конечно, — улыбнулся Надрек. — Я же сказал, что иногда прибегаю к воровству. Только я еще не успел поставить на него оборудование для создания привычных мне условий жизни.
— Почему же ты молчал? — заинтересовался Киннисон. — Почему до сих пор не показал свое приспособление и мой быстроходный корабль?
— А меня никто не просил. Но можешь не беспокоиться. Самое тяжелое испытание, которое вам предстоит, — надеть скафандры, когда будете на твоем корабле.
— Ладно, — решил Киннисон. — Ты был в своем защитном костюме все время, пока находился среди нас. Теперь мы ненадолго поменяемся ролями. Насколько я понимаю, ты хочешь выбрать для себя главную роль?
— Можешь добавить: с твоего позволения, — согласился Надрек. — К тому же вполне вероятно, что ты внесешь некоторые усовершенствования в мое приспособление.
— Сомневаюсь, — покачал головой землянин. Его уважение к «трусливому» линзмену возрастало с каждой мину-той. — Но я бы не отказался изучить его или хотя бы дубликат, если ты разрешишь.
— С большим удовольствием.
«Неустрашимый» застыл в безвоздушном пространстве. Надрек, Ворсел и Киннисон — троих было достаточно, а Кларисса и Тригонси не настаивали на своем участии в операции, — перешли на борт быстроходного корабля.
Используя вспомогательные двигатели, черное судно выплыло из трюма огромного крейсера и стало медленно отдаляться от него. Вскоре они оказались в пространстве, плотно насыщенном лучами босконских электромагнитных телескопов. Затем был пройден внешний мыслезащитный экран.
Корабль продолжал лететь все с той же скоростью. Трое линзменов, находившихся на его борту, сами могли служить чуткими и безотказными детекторами — настолько их чувства были развиты на Эрайзии, — но они не полагались лишь на свои способности. Приближаясь к очередному экрану мыслезащитного пояса, линзмены запускали новое приспособление и проникали внутрь, не выводя из строя генератор и не поднимая тревогу на станции слежения. Даже противо-метеоритный экран, предназначенный для отражения любых материальных тел, беззвучно сдался перед изобретением Надрека.
Прошло некоторое время, и абсолютно черный, поглощающий все световое излучение корабль стал снижаться над босконским оборонительным укреплением на Лирейне VIII.
Как планета Лонабар попала под эгиду Цивилизации?
Чтобы понять долгую и сложную историю, вспомним основные методы, к которым прибегали Координатор Киннисон и его сподвижники, защищавшие нашу галактику от захватчиков.
Едва исчез Киннисон-Картифф, как появился Патруль. Если бы Лонабар располагал мощными оборонительными укреплениями, то патрульные прибыли бы на достаточно больших и необходимым образом вооруженных военных кораблях. Но поскольку планета была беззащитна, совершивший посадку караван космических кораблей состоял из мирных транспортных судов, не предназначенных для нападения.
Высадившийся отряд возглавили пропагандисты, агитаторы, психологи и линзмены, владевшие не только языком лонабарцев, но и разнообразными социологическими знаниями. Населению планеты ясно и доходчиво объяснили преимущества Цивилизации, указали на ошибки автократической формы правления. Был организован парламент, в него вошли не патрульные, а самые достойные граждане Лонабара, которые выдержали соответствующие тесты на честность и сообразительность.
Демократия не сразу утвердилась на новом месте. В первое время прогресс был почти не заметен, однако со временем жители Лонабара стали понимать, чего от них добивались линзмены, и на планете начал устанавливаться порядок. Пришельцы не только позволяли — они насаждали свободу слова и выбора общественно-политического строя. Разумеется, без колебаний подавлялись попытки любой личности или партии построить новый диктаторский режим на руинах старого. Новость распространялась быстро. Кроме того, на Цивилизацию работала неистребимая и глубокая страсть каждого разумного существа к самовыражению.
Конечно, были и противники прогрессивного строя. Почти все, кто разбогател при старых порядках, не могли смириться с утратой своих бесчестно нажитых состояний. Существовали также целые орды отупевших от долгого притеснения и угнетения люмпенов, уже неспособных принять ничего другого — вполне естественное стремление разумных существ к самовыражению было полностью уничтожено в их сознании. Сами они не были врагами Цивилизации — для них она означала только перемену хозяев, — но неисправимым противникам демократии ничего бы не стоило вновь поработить их.
Приспешники и сатрапы Меньо Блико были поставлены перед выбором: работать на благо общества или погибнуть от голода. Тех, кто пытался ловчить или эксплуатировать окружающих, сослали в концентрационные лагеря. Некоторые из них вскоре перевоспитались, других пришлось подвергнуть ментальной терапии, а третьих — расстрелять.
Таковы были первые шаги демократии на Лонабаре. Однако потребовалось немало времени, чтобы под неусыпным контролем представителей Галактического Совета бывшая планета цвильников полностью подчинилась основным принципам демократии и стала неотличима от остальных оплотов Цивилизации.
Недоступный для детекторов быстроходный корабль Надрека совершил посадку вдалеке от центрального защитного купола босконцев — за пределами мощных силовых экранов. Линзмены знали, что противник располагал самыми совершенными средствами обнаружения, поэтому они должны находиться на оптимальном расстоянии от вражеского логова.