Дети Линзы - Страница 43

Когда сфера отрицательной энергии, или, как ее называли, негсфера, в центре циклопического сооружения достигла в поперечнике примерно одного фута, ее пришлось окружить непрозрачным экраном. Выяснилось, что долго или пристально смотреть на нее небезопасно: могут возникнуть тяжелые расстройства зрения. Когда непрозрачный экран достиг в поперечнике шестнадцати футов и оказался слишком близко от несущих конструкций, монтаж аннигилятора подошел к концу.

Линзмен не без волнения ждал завершения строительства, но земные и медонские инженеры работали совершенно хладнокровно и невозмутимо провели испытания всех устройств.

Наступил решающий момент.

— Готово! Готово! Готово! — докладывали одна за другой все службы. Наконец, Торндайк повернул главную рукоять. Негсфера, невидимая из-за большого расстояния, но отчетливо различимая на видеоэкранах, как бы сжалась — столь велики были новые силы.

— Не зевайте, ребята! — подхлестнул работавших голос Торндайка. — Что толку кормить нашу крошку через час по чайной ложке? Дайте ей поесть вволю!

И ребята дали крошке поесть вволю. Необходимость распиливать крупные астероиды на части отпала: астероиды с поперечником в десять, пятнадцать и даже двадцать миль вместе с более мелким космическим мусором словно всасывались в жерла гигантской установки, чтобы пройти сквозь внутреннюю сферическую поверхность и раствориться во тьме небытия. Все механизмы и узлы работали превосходно.

— Теперь ты доволен, Ким? — спросил Торндайк.

— Очень, — с облегчением вздохнул линзмен. — Жаль, что мне нужно лететь.

— Счастливого пути! Чистого тебе космоса!

— Счастливо оставаться. Возможно, скоро увидимся. Если не удастся, то пошлю тебе телепатему. Видишь, вон там Земля? Странное это чувство — видеть заранее то место, куда летишь.

Перелет на Землю в спасательной космической лодке даже и перелетом-то настоящим не назовешь. По прибытии на Землю Серый линзмен первым делом направился на Главную Базу, где его уже ждал новенький спидстер, изготовленный из немагнитных материалов. Следующие несколько дней ушли на испытания. Результаты оказались превосходными: спидстер практически неуловим. Его не могли обнаружить электромагнитные детекторы. Спидстер неразличим даже в телескоп в пределах прямой видимости. Его мог бы выдать отблеск обшивки — он показался бы наблюдателю крохотной звездочкой. Но изготовленное линзменом-химиком специальное черное покрытие поглощало девяносто девять целых и девяносто девять сотых процентов падающего света, поэтому спидстер оставался невидимым даже в луче прожектора.

— Все в порядке, Ким? — поинтересовался адмирал Хейнес, сопровождавший Киннисона на последних этапах испытаний.

— Лучше и быть не может. Огромное вам спасибо.

— А ты сам не магнитный?

— Нет. У меня даже в ботинках нет ни одного железного гвоздя.

— В чем же дело? Я вижу, что ты встревожен. Нужно что-то, требующее больших расходов?

— Вы попали в самую точку, адмирал. Дело даже не в больших расходах, а в том, что они могут оказаться напрасными.

— Раз нужно, значит, нужно. А что ты задумал?

— Ничего особенного. Как вы знаете, вокруг нас есть множество холодных планет. Они ни к чему не пригодны.

— Таких планет тысячи, да что там тысячи — миллионы.

— Медонцы установили на своей планете компенсаторы Бергенхольма и за несколько недель приплыли из туманности Лундмарка в нашу галактику. Почему бы нашим планетографам не подобрать парочку таких мертвых и никому не нужных планет, у которых в некоторых точках их орбит скорости совпадают по величине, но противоположны по направлению с точностью до одного-двух градусов?

— Ты что-то задумал, сынок? Ладно, будь по-твоему. Такие пары планет стоит подобрать для нашей же пользы. У тебя есть еще что-нибудь?

— Больше ничего. Чистого эфира, шеф!

— Мягкой посадки, Киннисон!

И изящный черный спидстер без видимых усилий взмыл в небо и устремился прочь от Земли.

Через Боминджера, главаря наркомафии на планете Раделикс, Киннисон имел длительное и в высшей степени удовлетворившее его интервью с Преллином, региональным директором всей уцелевшей после разгрома наркомафии. Теперь Серому линзмену был известен точный адрес Преллина и название фирмы, под прикрытием которой тот действовал: Этан Д. Уэмблсон и сыновья, инкорпорейтед, Бронсека, Квадрант Восемь, Коминош, бульвар Дезали, 4627. Название фирмы сначала вызвало у Киннисона сильнейший шок — это был крупнейший торговый дом в галактике, обладавший безупречной репутацией.

— Вот как искусно они маскируются, — размышлял Киннисон, а его спидстер тем временем глотал парсек за парсеком. До Бронсеки было недалеко — в пределах радиуса действия Линзы, и Киннисон счел за благо установить связь с кем-нибудь, кто мог бы сделать предварительные приготовления. О Бронсеке Киннисону приходилось слышать, но на самой планете он не бывал ни разу. Ему было известно, что по своим параметрам Бронсека напоминает Землю, но климат на ней теплее. Миллионы землян жили на Бронсеке, и планета им нравилась.

Приближаясь к Бронсеке, Киннисон принял все меры предосторожности, равно как и при посещении Коминоша, столицы Бронсеки. Здание под номером 4627 по бульвару Дезали оказалось восьмиэтажной громадой, занимавшей целый квартал. Владела зданием семья Уэмблсонов, которая и занимала его целиком. Непрошеные гости внутрь здания не допускались. Прогулявшись мимо здания, Киннисон обнаружил, что почти вся внутренность здания — огромный цилиндр-окружена мыслезащитными экранами. Пользуясь эскалаторами в соседних зданиях, Киннисон попытался подняться и опуститься, но тщетно — экран был непроницаем. Под различными предлогами Киннисон посетил несколько десятков офисов по соседству со зданием Уэмблсонов, выбирая время своих визитов с таким расчетом, чтобы нужного ему человека приходилось ждать по часу и более.