Дети Линзы - Страница 121

121

— Мне пригодится любая информация, — незамедлительно ответил Киннисон. — Кто сейчас обратился ко мне?

— Надрек с Палейна VII, вольный линзмен. Много циклов тому назад мне достался кристалл — а точнее, осколок какой-то сверхохлажденной жидкости, — похожий на один из красных камней, которые ты представил нам.

— Тебе известно, с какой он планеты?

— Не совсем, — плавно продолжалась та же мысль. — Я нашел осколок на его же планете, но, к сожалению, не знаю, на какой и где она находится. Тогда мы проводили исследования и посетили множество планет. Он заинтересовал меня как светопреломляющий фильтр. Просто как научный курьез.

— Сможешь ли ты снова найти планету?

— Полагаю, да. Во время той экспедиции я записывал наш маршрут и, пожалуй, смог бы его повторить.

— А когда Надрек с Палейна VII предполагает что-то, — вмешалась чья-то другая мысль, — то в макрокосмосе нет ничего более достоверного, чем его слова.

— Благодарю за столь лестное замечание, Двадцать Четвертый из Шестого региона.

— А я благодарю всех линзменов за участие в совещании. Рад буду увидеться с любым из вас, — передал Киннисон и, оставшись наедине с Надреком, спросил:

— Ты — линзмен второго уровня?

— Да. Я слишком слаб, чтобы подвергаться опасностям, этому эрайзианский Ментор сразу преподал мне второй курс обучения. Он укрепил мою волю и развил умственные способности.

— Понимаю.

На самом деле Киннисон многого не понимал. Как можно стать линзменом, не подвергаясь опасностям и испытаниям? Кроме того, он никогда не слышал об обитателях Палейна, способных пройти курс обучения на Эрайзии, тем более второй, самый сложный курс. В конце концов он решил, что еще не знает, какое впечатление произведут его собственные умственные способности, если к ним придирчиво присмотрятся другие линзмены второго уровня. Поэтому через некоторое время он осторожно продолжил:

— До сих пор мне были известны только трое существ, прошедших дополнительное обучение на Эрайзии, — Ворсел с Велантии, Тригонси с Ригеля IV и, разумеется, я сам. Думаю, нет необходимости говорить, как я рад тому, что теперь нас четверо. Однако в данный момент меня еще больше радует то, что ты, Надрек, вызвался помочь мне. Моя дальнейшая работа полностью зависит от того, как скоро мы найдем планету Лонабар. Сможешь ли ты нанести ее на карту и переслать всю информацию на Главную Базу?

— Разумеется, я составлю карту и вышлю ее на Главную Базу. Тебе понадобятся образцы драгоценных камней?

— Пожалуй, нет, — подумав, ответил Киннисон. — К тому же они свяжут нам руки. Позже я сам их добуду. Ты сообщишь через Хейнеса, когда все будет готово?

— Непременно, причем как можно быстрее.

— Заранее признателен тебе, Надрек. Желаю чистого эфира!

Корабль мчался на прежней скорости. Продолжая размышлять над своей проблемой, Киннисон зашел взглянуть на концерт, к которому так усердно готовились патрульные. Молодому и любознательному, ему обычно нравились подобные развлечения. Однако сейчас он был настолько занят своими мыслями, что едва слышал музыку и почти не смотрел на гимнастов.

О своих проблемах он забыл только в конце представления, когда на сцену вышла Иллона Поттер. Дело в том, что лонабарский акробатический танец вовсе не похож на земной. Или лучше сказать — похож, но он сложнее и выразительнее, или, скорее, тот же земной танец, только требующий от исполнителя невероятной виртуозности и мастерства. Иллона в совершенстве владела тайнами лонабарского сценического искусства. Теперь же ее вдохновляло сознание личной свободы, полного раскрепощения всех духовных и физических сил. Она сумела передать свои чувства зрителям, и неудивительно, что ее первое выступление закончилось овациями, от которых, казалось, задрожал бронированный корпус «Неустрашимого».

Патрульные не отпускали Иллону до тех пор, пока капитан, беспокоясь за ее самочувствие, не потребовал прекратить концерт.

— Смотрите, она же падает с ног от усталости! — воскликнул он и был прав. Иллона задыхалась, ее прекрасные черные волосы спутались, а на глазах блестели слезы — слезы радости. Тогда старшие офицеры торжественно поблагодарили всех собравшихся. Зрители подхватили актеров на руки — причем для Иллоны даже соорудили настоящий почетный трон — и под несмолкающие аплодисменты отнесли их в соседнее помещение, где всех ожидали угощения и прохладительные напитки.

Вернувшись в свою каюту, Киннисон продолжил прерванные размышления. Теперь он мог кое-что узнать о Лонабаре — но что делать с Лирейном? Он ведь тоже как-то связан с босконцами! Нужно, чтобы кто-нибудь поближе познакомился с лирейнианками и подружился с ними. Ни один мужчина не справится с таким заданием — они не примут его и не допустят к «личностям», обладающим ценной информацией. Нет, здесь нужна женщина. Женщина — линзмен. Но где же ее найти?…

Внезапно Киннисона осенило: Мак! Вот кого ему не хватало сейчас — ведь она, единственная из всех, еще не став линзменом, уже умела читать его мысли!.. Но имел ли он право подвергать ее такому безумному риску? Что бы она сказала, если бы он обратился к ней с просьбой… Нет, не с просьбой — пусть она сама решает, как ей поступить! Что касается Хейнеса и остальных линзменов, то они, конечно, станут возражать… Ну и пусть! В таком деле все зависит от него — только от него и от Клариссы.

Однако Киннисон не мог заставить себя принять окончательное решение, казавшееся единственно верным. До боли стиснув зубы, он просидел в кресле больше часа — пока у него от напряжения и усталости не закружилась голова.

121