— Войдите! — раздалось чистое контральто. Но Киннисон все медлил.
— Входите же!
Дверь отворилась, и на пороге появилась старшая медсестра отделения.
— Ким!
— Как мне тебя не хватало, Кларисса, Крис!
— Ты вернулся. Я знала, что ты вернешься, но не думала, что так скоро!
— Я не мог не прийти. Я просто не мог выдержать больше без тебя.
— Скажи, Ким, только честно, не приложил ли ко всему руку Лейси?
— Не знаю, не думаю, — покачал головой Киннисон. — Я его давно не видел. Впрочем, с него станется. Хейнес как-то вскользь обронил замечание о том, что… Кто поймет, что у обоих стариков на уме?
— Кто тут разглагольствует о стариках? — раздался неожиданно за спиной Киннисона притворно строгий голос. Серый линзмен, обладавший даром сверхчувственного восприятия и способностью контролировать и даже управлять сознанием других людей и существ, не заметил подкравшихся сзади адмирала Хейнеса и Главного хирурга Лейси! Киннисон и Мак-Дугалл мгновенно отпрянули друг от друга, но Хейнес с невозмутимым видом продолжал как ни в чем не бывало:
— Даем вам пятнадцать минут, а затем мы зайдем за вами. Иначе вы опоздаете на торжества. Нам необходимо кое-что обсудить с вами.
— Входите, пожалуйста, — пригласила Мак-Дугалл. — Вы знаете, что против правил принимать посетителей противоположного пола, но большинству наших сестер не приходилось видеть ни одного Серого линзмена, а тут их сразу трое.
— Не беспокойтесь, мисс Мак-Дугалл, — чинно возразил Лейси. — Правила относятся только к медсестрам, находящимся на действительной службе.
— Вы хотите сказать, что я больше не… — глаза Мак-Дугалл гневно сузились, и голос зазвучал достаточно резко.
— Я сказал только то, что сказал, и ничего больше. Потерпите немного, и вы все узнаете, — не сдавался Лейси.
— Киннисон, — вступил в разговор Хейнес. — Вы приглашаетесь завтра на заседание Галактического Совета.
— Зачем?
— Повышение по службе. Мы хотим предложить вам занять пост Галактического координатора, директора, что-нибудь в этом духе. Попросту говоря, назначить вас большим боссом во Вторую Галактику, ранее известную под названием туманность Лупдмарка.
— Я просто не справлюсь с такими обязанностями.
— Пустяки. Вы всегда так говорите, когда вам поручается новое дело, а потом превосходно справляетесь. Кстати сказать, ваше новое назначение сопряжено с необходимостью совершать кое-какие полеты, поэтому в качестве вашей личной яхты вам предоставляется «Неустрашимый».
— Ким! — в восторге прижалась к Киннисону Кларисса.
— Заметано! — торжествующе подвел итог переговорам Лейси.
— Но ведь я должен буду подать в отставку, а мне так не хотелось бы, — возразил Киннисон.
— Конечно, не хотелось бы, сынок. Но помни, что все назначения условны. На службе или вне службы, ты всегда остаешься Серым линзменом, и любой твой приказ на пользу Галактического Патруля остается обязательным для всех.
— А теперь позвольте и мне сообщить вам некоторые новости, — вмешался Лейси. — Хейнес умолчал о том, что он стал президентом Галактического Совета. Приказ о вашем назначении будет его первым приказом, и хотя старый хрыч не умеет ничего делать сам, он отлично выбирает тех, на кого может переложить свою работу.
— А что вы говорили о сестрах, которые находятся на действительной службе? — спросил Киннисон.
— Просто доктору Лейси захотелось немного попугать меня, и он сделал вид, будто уволил в отставку с действительной службы.
— Ничего подобного. Я никого и никогда не пугаю, — обиделся Лейси. — Просто я считаю, что мисс Мак-Дугалл следует отчислить с действительной службы, поскольку она должна заняться приготовлениями к собственной свадьбе.
— Да еще такой, на которой соберется весь Галактический Патруль. Кстати, не хотите ли прослушать проект приказа? Зачитайте, Лейси, — распорядился Хейнес.
— За безупречную службу и т. д., и т. п., и личную храбрость наградить главную медсестру Клариссу Мак-Дугалл по случаю ее ухода в отставку премией в размере десяти тысяч единиц. Приказ вступает в силу с двенадцати часов сего дня.
И добавил, обращаясь к замершей от неожиданности Мак.
— Как вы думаете, мисс Мак-Дугалл, на подвенечное платье хватит?
— Стой, юноша! — Голос эрайзианского Ментора был подобен грому, прогремевшему в глубинах мозга. Киннисон замер как вкопанный; в его глазах появилось такое суровое выражение, что Кларисса внезапно побледнела.
— Это уже не просто небрежность и скоропалительные выводы, которыми раньше страдало твое мышление, — продолжал тот же голос, — ты словно вообще потерял рассудок! Землянин Киннисон, ты приводишь нас в отчаяние. Думай, юноша, думай! Помни, от ясности твоего сознания и правильности решений зависит будущее Галактического Патруля и всей Цивилизации — и теперь даже больше, чем когда-либо.
— Что значит — думай? — захотелось Киннисону крикнуть в ответ. Он чувствовал удивление, неуверенность и недоверие.
Не слыша ответа Ментора, Серый линзмен стал лихорадочно соображать. Через несколько мгновений у него мелькнула страшная догадка, и тогда он начал кое-что понимать… хотя все его существо восставало против этого.